Когда говорят о Баварии, поминают Мюнхен. Когда о Мюнхене, - пивную Хофбройхаус. Для многих она и впрямь стала, чуть ли не визитной карточкой. Особенно с тех пор, как вошел в моду этот прелестный Октоберфест, который, с легкой руки бывшего градоначальника, отмечают и в Первопрестольной. Юрий Михайлович водил дружбу с Эдмундом  Штойбером - баварским премьером, ездил к нему в гости. Москву и Мюнхен связали партнерскими узами. Отсюда, видно, и пошло

Казалось бы, много воды утекло с тех пор, не говоря уже о пиве. Но традиция ездить в Баварию, чтобы отведать пива и вкусить «аромат эпохи» живет. Туры на Октоберфест - 2015 шли нарасхват. Словно горячие баварские сосиски.

И точно, сидя в шумном Хофбройхаусе в окружении четырех тысяч клиентов этого питейного заведения, можно ощутить дух времени. Стоит только представить, что вот за этим столом сидели Ленин с Крупской, или Гитлер с Ремом или, допустим, Моцарт, Вагнер, Эйнштейн...


История всегда волнует. Не мудрено, после первой кружки на ум приходят такие исторические аллюзии, что дух захватывает, в голову лезут мысли о вечном. Надежда Константиновна, например, всерьез здесь решила, что Хофбройхаус «стирает все классовые различия».



Сам я в Баварии бываю не часто, но бываю. То по казенной надобности, то в гостях, то еще почему. Влюблен в этот край, и мысль о новой оказии всегда греет душу. Но Хофбройхаус, признаться, не люблю. Снаружи он напоминает мне конюшни Авгия, изнутри – Ноев ковчег.


К слову сказать, местные жители, особенно, кто живет рядом, в обиходе его так и называют – «конюшенный двор». Сами они туда не ходят, предпочитают родственное, менее шумное заведение –Хофбройкеллер, что неподалеку -  на Венской площади, Кстати, туда тоже хаживали как Ленин с Крупской, так и Гитлер с Ремом.


Я же предпочитаю другой келлер  – уютный погребок от союза журналистов Мюнхена, что в центре города, на Мариенплатц. Здесь питье не хуже, атмосфера более одухотворенная, творческая, без всякой мистики. Хотя с «тенями прошлого» здесь тоже все в порядке.


На пожелтевших страницах гостевой книги с удовольствием нахожу записи старых знакомых - коллег по «Известиям» – Мэлор Стуруа, Станислав Кондрашов…  А вот и Бовин: «Сегодня у меня самый счастливый день – никто меня не спрашивал про Афганистан».



На этот раз я оказался в Мюнхене в тот момент, когда там проходил. саммит G-7. Было это в начале июня. «Большая семерка» без России заседала в замке Эльмау, вокруг которого службы безопасности создали так называемую «зону герметизации».


В радиусе 15 километров не могла показаться ни одна собака или какой-нибудь лоботряс из племени антиглобалистов, которые отсиживались на обочинах дорог, пели революционные гимны и курили марихуану.


Мы же сидели в кабачке на Мариенплатц и обмывали книгу известного баварца - многолетнего главного редактора газеты «Bayernkurier» Вильфрида Шарнагля «По над пропастью»("Am Abgrund").


Сначала ее презентовали в Берлине, а через пару месяцев -  в Москве. На русском языке - «Смена курса. Полемика в пользу перемен в подходе к России». С предисловием Михаила Горбачева.


К саммиту мы не имели прямого отношения, но так уж получилось, что в тот момент и в замке «Эльмау», и на нашем застолье речь шла об одном и тот же – о санкциях Запада против России. С одной лишь разницей – там грозили их усилить, у нас - больше ехидничали и упражнялись в сарказме.


Вильфрид Шарнагль, человек с богатым воображением, но и он не мог себе вообразить, чтобы в благодатном Крыму сидели американские генералы и пили шампанское. Он считает санкции глупостью и уверен, что так думают все в Баварии.



Это похоже на правду. Не случайно, в общем хоре недовольных политикой Берлина по отношению к России голос баварцев звучит громче всех. А если учесть, что более половины немецких инвестиций в российскую экономику – это бизнес из Баварии, можно понять моих собутыльников.

И не только их. Президент торгово-промышленной палаты Мюнхена – Клаус Хипп, поставляющий в Россию известные всем йогурты «Эрман», говорит при этом, что русский и баварец – родственные души.

Уже много лет он имеет в Москве фирму, завод - в Калининградской области, и не собирается уходить. Свои симпатии к России по-прежнему не скрывает. На полном серьезе он уверял меня, что в бизнесе главное не выгода, а желание помочь. Якобы, создавая производства в России, баварцы вносят свой вклад в нашу «политику импортозамещения». Клаус Хипп неплохо говорит по-русски и следит за всем, что у нас происходит. Кроме того, он меценат, художник, книгочей и театрал.

Так вот, продолжал «король детского питания», между нами много общего. У баварцев и русских одни и те же взгляды, схожий менталитет. И вашим, и нашим присущи такие качества, как трудолюбие, выносливость, чувство юмора, умение пить и веселиться, верность долгу, патриотизм, отвага и храбрость. Это, видите ли, сближает больше, чем пресловутые законы рынка,  или соображения экономической выгоды. Ну, что тут скажешь.

На минуту у меня возникло ощущение, что я объелся манной каши. Но спорить не имело смысла. В конце концов, укажите мне такую нацию, которой не свойственны эти прекрасные черты. Нечто подобное я слышал от почетного консула России в Германии – Николауса Кнауфа, имя которого знает у нас каждый, кому приходилось иметь дело со строительными материалами на даче или при ремонте квартиры.

Баварцы, хотя и входят в федерацию, но считают себя отдельным государством со своей конституцией, историей, уникальной культурой и бытом. Видимо, они и в самом деле свято верят, что породниться с Россией у них больше оснований, чем у других. Более того, Николаус Кнауф обращает внимание на особенности русского и баварского характеров как на фактор, определяющий чуть ли не мессианскую роль наших народов.


Федор Иванович Тютчев, имевший усадьбу в подмосковном Муранове, но проживший почти треть жизни в Баварии, наверное, что-то напутал со своим «общим аршином» и «особенной статью».

Уж не в Мюнхене ли пришли ему в голову знаменитые стихи о родной стороне, в которую можно только верить? Поэт, по-моему, тоже здорово сомневался. Иначе бы не написал: «Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется»…



Да, аналогии живут рядом с отличиями. О баварцах говорят, что они страдают комплексом полноценности. Живут своим умом, едят только свои сосиски, читают только свою газету «Зюддойче цайтунг», пьют вино только своего разлива.

Каждый баварец знает, что его предки более пяти веков назад построили первую обсерваторию, изготовили первые в мире карманные часы, изобрели первый электрический телеграф, проложили первую в Германии железную дорогу, сконструировали первый в мире дизель, приняли первую немецкую конституцию…

Уверенность баварцев в себе имеет под собой основание. За свою многовековую историю Бавария лишь однажды теряла государственность. Это произошло в годы гитлеризма, когда была ликвидирована автономия всех германских земель.

Нацисты хотели превратить Мюнхен в центр национал – социализма и арийской культуры. С этой целью Геббельс приказал организовать в Мюнхене выставку картин русского художника – абстракциониста Василия Кандинского как наглядное свидетельство «упадка и разложения» старого искусства.

После выставки картины велено было сжечь на площади. Только стараниями коллекционеров часть их удалось спасти и сохранить до наших дней. И сегодня шедевры Кандинского в местной галерее Искусств манят любителей живописи со всего света.

«Я встретил вас…» Этот романс на стихи Тютчева звучит всякий раз, когда в Мюнхене собирается за одним столом хотя бы трое русских. Знатоки истории вспоминают императора Николая II и последнего баварского короля Людвига II.

Вот тут аналогии расходятся. Оба монарха  во многом были антиподами. Общее у них, разве, то, что умерли не своей смертью. Некоторые историки, подводя параллели между судьбами двух династий – Виттельсбахов и Романовых, состоявших в дальнем родстве, видят здесь особый знак

Не случайно, говорят они, заключив в 1922 году Рапальский договор, Россия и Германия стали сотрудничать. Баварские военные заводы в обход международных санкций работали на вооружение Красной армии.

В музее истории BMW я видел плакат на русском языке, датированный 1928 годом: «Ваш лучший друг на дорогах России – мотоцикл BMW». Аналогии, аналогии…

Владимир Войнович, тоже живущий в Мюнхене, как-то говорил мне в приватной беседе: «Странно, раньше русские ехали в Германию проматывать деньги, теперь немцы везут их в Россию, чтобы приумножить ее достояние».

Конечно, не все так однозначно. Как-то Генри Киссинджер, бывший госсекретарь США, заметил, что русский народ способен творить чудеса, но ему нужны экстремальные условия. И в этом плане мы ему особенно симпатичны. А знаете, почему?  Потому, что Киссинджер тоже родом из Баварии.

Другой знаменитый баварец, разбогатевший на торговле джинсами, известный каждому школьнику Леви Штраус, считал, то сделал ошибку, уехав на ПМЖ в Америку, а не в Россию. Там, писал он в своих мемуарах, возможностей не меньше. Не говоря уже об экстремальных условиях

Борис Виноградов

Мюнхен – Москва.           17 декабря 2015.