История с памятником Ивану Грозному в Орле, на «засечной черте», еще раз показала: ничто так не возмущает наш разум, как прошлое. Оно живет в нас в виде образов и мифов, былин и сказаний, в нем обретает сердце пищу. Каждая эпоха связана с тем или иным образом, с конкретной личностью. Особенно, если это личность государева. Хорошо, конечно, Иван Васильевич вернулся из тьмы веков на русскую землю в образе медного всадника. Такова народная воля. Чем сильны мы, Басманов?..

Но меня смущает другое. Одним государям, даже если мы их в глаза не видели, ставим монументы, других, с живыми еще ликами в нашей памяти, убираем с глаз долой. Хуже того, вывозим в другие страны, подальше от родных берегов. То ли на показ, то ли на посмешище.

В Берлине, на Фридрихштрассе, у стен Чекпойнт Чарли толпы зевак и туристов. Больше, чем у Бранденбургских ворот или рейхстага. Здесь располагается музей Берлинской стены.

Покупают значки, брелоки с осколками, погоны и нашивки ЗГВ, открытки с изображением советских и американских танков, что сходились лоб в лоб здесь в 50-х и 60-х годах. Немцы водят делегации и экскурсии.

Меня тоже водили. Но я не люблю этот музей и с некоторых пор ходить в него отказываюсь. Не потому, что на его стендах экспонаты из прошлого, которое мы поминаем, несмотря на народную мудрость.

Отвращает другое. И прежде всего - мемориальная доска со знакомым барельефом при входе: "В этом доме с 1952 по 1982 год жил выдающийся деятель Коммунистической партии и советского государства, международного рабочего и коммунистического движения, четырежды Герой Советского Союза, Герой Социалистического Труда Леонид Ильич Брежнев".

Далее картинки, как он целуется с Хоннекером, отпечатки ладоней другого нашего генсека – Михаила Сергеевича Горбачева на бетонной плите, плакат с лицом советского солдата, больше похожего на маньяка, надписи «Русские, вон!»… 

Созерцать эти артефакты невмоготу. Такое чувство, что это тебя распинают на колесе истории, и через мутный ретроскоп являют искаженную реальность.

Наверное, сказываются гены. Да, я родился в Советском Союзе. Правда за три года до его распада и мало, что помню. Но, видно, что-то сидит во мне и не дает покоя. Не хочу, и все. То ли воспитание не позволяет, то ли пресловутое чувство собственного достоинства.

До сих пор не понимаю, что заставило Сергея Станкевича, либерала первой волны, которого чуть не каждый день вижу в телевизоре, тащить эту доску в город, где наши отцы и деды поставили победную точку в Великой Отечественной войне. Кому он хотел угодить.

Говорят, Эберхард Дипген - правящий тогда бургомистр Берлина долго не хотел получать этот сувенир от молодого демократа и не знал, что с ним делать. Потом чужую реликвию прибили на Чекпойнт Чарли.

Смотрится она там нелепо, по-дурацки, и не особо искушенная в российской истории публика лишь недоуменно таращит глаза на строгий лик покойного генсека.

Деликатные немцы лишь пожимают плечами, когда спрашиваешь, что они думают по этому поводу. Да и табличку с информацией, как доска попала сюда, повесили не сразу, а много лет спустя. Видно, замучили вопросами: кто, куда, откуда, сколько…  

Тут мои друзья в Берлине, журналисты местных изданий, заметив мое смущение, предложили поднять вопрос на официальном уровне и организовать обсуждение в прессе. Давайте, вместе разберемся, что к чему, говорят они.

Городские, да, наверное, и федеральные власти не будут против, если демократическая общественность у нас и в Германии разберется и решит вернуть Леонида Ильича с чужбины на законное место, где он был до 1993 года, - в Москву, на Кутузовский проспект. А что, а вдруг…