Три события в жизни Вьетнама по итогам уходящего года относят в разряд «главных» – саммит АТЭС в Дананге, 100-летие Октябрьской революции и 30-летие экономических реформ. По шкале «эпохальной значимости» ни одному из них не отдается предпочтение, но тридцатилетие отмечают до сих пор и с размахом. VI съезд КПВ дал курс на «Обновление» (политика «Doimoi», нечто вроде нашей перестройки), и реформы начались в 1987-м. Итоги, как пишут газеты, радуют глаз.

Промышленный рост - 6-7% в год, инвестиции идут, ВВП на душу населения вырос с 500 долл. до 3100, да и само население за этот довольно короткий срок почти удвоилось, вот-вот достигнет символической цифры – 100 млн. человек. Если 30 лет назад (сам видел) всех прибывающих в Ханой поражала нищета и разор, то сейчас по данным ООН, Вьетнам входит в число наиболее перспективных и динамично развивающихся государств мира. Говоря о новом «азиатском драконе», ему прочат место в первой десятке. В общем, удивляться есть чему..

Особенно много восторгов и похвал звучало во время саммита. Дональд Трамп, например, настолько был впечатлен, что назвал Вьетнам «самой красивой страной, которую он когда-либо видел в жизни». И то сказать, в Дананге не было ни одного человека, кто бы не оценил высоко роль этой страны в организации и проведении саммита АТЭС. По общему мнению, 25-й по счету форум стал важной вехой в истории не только азиатско-тихоокеанского региона, но и внутренней жизни современного Вьетнама.

И дело не результатах форума, тут особо говорить нечего. Аналитики сопредельных государств больше обращают внимание на другое – на эмоциональный эффект и социальные последствия этого события. Духоподъемная сила Дананга, отмечает журнал «Asiaweek», не только подняла авторитет СРВ на рекордную за всю послевоенную историю высоту, но и возбудила национальное сознание, гордость вьетнамцев за свою страну, ее достоинство и престиж на мировой арене.

Действительно, еще лет 15-20 назад при решении глобальных проблем никому в голову не приходило ставить СРВ в один ряд с Китаем, США или, например, с Японией, Южной Кореей... Теперь иначе. О Вьетнаме уже говорят как о серьезном, опытном игроке на большой шахматной доске этой сложной, многоходовой азиатской политики, где в тугой узел сплелись эгоистические интересы чуть не всех крупных держав.


По оценке экспертов East–West  Center в Гонолулу, именно в Дананге, Вьетнам, блестяще сыграв финальную партию, перешел в высшую лигу. Его рейтинги в области внешней политики и экономического развития устремились наверх, к его голосу прислушиваются в столицах наиболее влиятельных государств. Как тут не верить гавайским мудрецам, что иногда мероприятия такого рода при соответствующей подготовке, организованные в нужном месте и в нужное время, дают эффект не меньший, чем Олимпиада или чемпионат мира.

Для многих оказалось неожиданным, что именно Вьетнам взял на себя роль главного хранителя идеи Обамы о Транс-Тихоокеанском партнерстве (ТТП). По собственной воле или чужой, не важно. Из 12 стран, подписавших 4 февраля 2016 г. в Новой Зеландии договор о вступлении в эту группировку, он оказался первым, кто выступил за ее реанимацию после того, как Трамп поставил крест на всей этой затее с зоной свободной торговли. 21 мая на встрече с министрами экономики стран АТЭС Ханой предложил не хоронить ТТП, а взять дело в свои руки и действовать сообща, без американцев. Несмотря на то, что их доля составляет 60% от общего объема ВВП 12 членов.

Кому-то эта идея показалась авантюрой. Но ее поддержали. Видимо, на всякий случай: кто знает, может, Трамп и образумится. Оставались еще надежды, что он приедет Дананг, и все станет на свои места. Не случилось. Инициативу взял на себя министр промышленности и торговли СРВ Чан Туан Ань. На пресс-конференции он заявил, что оставшиеся 11 стран готовы решать судьбу ТТП самостоятельно, хотя такой вопрос вообще не стоял в повестке дня. Тем не менее, это заявление дает основание полагать, что клиент скорее жив.

Что из этого получится, неизвестно. Скорей всего, ничего. Поскольку игроки этой «футбольной команды» под названием «сборная АТР» оставшиеся без руля и без ветрил, просто не имеют понятия, как, с кем и по каким правилам теперь играть. Многие надеялись, что в 2018 году на их экономику прольется золотой дождь. Трамп развеял эти иллюзии и перевел игру, что называется, на половину соперника. Он сказал, что инвестиции, конечно, будут, но - по итогам двухсторонних переговоров. Говорят, первый раунд таких переговоров начнется в Ханое. На январь 2018 г. назначены консультации по вопросам американо-вьетнамской торговли.

Собственно, начало уже положено. Находясь в Ханое, президент США подтвердил курс на дальнейшее развитие двухсторонних связей. Подписано несколько контрактов на общую сумму 12 млрд. долларов. В частности, фирма Pratt & Whitn поставит для авиакомпании Vietnam Airlines технику на 1,5 млрд. долл. Корпорации Alaska Gasline Developmen tи Fortune 200 – машины и оборудование для строительства газопроводов и производства СПГ. Принято решение о выделении земельного участка в Ханое под новое американское посольство, намечены поставки оружия в ожидании полной отмены эмбарго, введенного в 1984 г. На встрече с президентом СРВ Чан Дай Куангом Трамп советовал купить американскую систему ПВО Patriot и рассказал, как хорошо она показала себя в войне Саудовской Аравии против Йемена.

На данный момент США остаются крупнейшим экспортным рынком Вьетнама. Ежегодный прирост двусторонней торговли составляет 20%. Товарооборот - 60 млрд. долл., причем дефицит США составляет 32 млрд. Из данных статистики, которыми изобилует вьетнамская пресса, можно еще узнать, что на территории СРВ американцы реализуют 815 инвестиционных проектов общей стоимостью свыше 10 млрд. долл. Вьетнамцы вложили более 570 млн. в 150 проектов на территории США.

Газеты отмечают, что Вьетнам стал первой страной в Юго-Восточной Азии, которую 45-й президент США навестил с государственным визитом. А если учесть, что его предшественник - Барак Обама нанес такой же визит годом ранее, можно согласиться, что контакты на высшем уровне между США и СРВ встали на регулярную основу, что в свою очередь свидетельствует об особом характере отношений. По крайней мере, так считают знатоки азиатский политической кухни.

В дипломатической лексике Ханоя имеется несколько определений к слову «партнерство». У каждого - глубокий смысл. Кто этого не знает, ничего не понимает во вьетнамской политике. Например, с такими государствами, как Великобритания или Испания, СРВ поддерживает отношения «стратегического партнерства», с Южной Кореей – «стратегического кооперативного партнерства», с Японией – «интенсивного стратегического партнерства», с Россией и Индией – «всеобъемлющего стратегического партнерства»… Данный уровень принято считать высшим по шкале, определяющей иерархию международных отношений.


Любопытно, что Россия получила статус обычного - «стратегического партнера» - в марте 2001 г. В ходе визита Путина в Ханой подписали соответствующую Декларацию. (90-е годы были провальными, Ельцин не занимался Вьетнамом). В июле 2012 г. на встрече двух президентов - Чыонг Тан Шанга и Владимира Путина в Сочи было решено добавить к этому званию слово «всеобъемлющее», и в таком качестве мы пребываем до сих пор.

Но было бы наивным полагать, что это венец всему, не к чему больше стремиться. С Пекином у Ханоя отношения носят характер куда более мудреный - «всеобъемлющего стратегического партнёрства и сотрудничества». Как видите, это уже другая форма, в которой заложен несколько иной смысл. Загадка для пытливого ума. При всем том, что с Поднебесной у Вьетнама конфликт в Южно-Китайском море (ЮКМ), не утихают территориальные склоки, торговля с могущественным соседом растет день ото дня. Товарооборот уже превысил сумму в 100 млрд. долл. Это почти в два раза больше, чем у США и СРВ. Китай – крупнейший инвестор для вьетнамской экономики, занятые позиции удерживает прочно.

По итогам визита Си Цзиньпина в Ханой, куда он приехал из Дананга вслед за Трампом, подписаны десятки контрактов на миллиардные суммы. Один из них – строительство железной дороги через приграничную провинцию Лаокай, где еще 30 лет назад с помощью СССР строился крупный апатитовый рудник. Там и сейчас работает советская техника. Споры вокруг Парасельского архипелага и Спратли не мешают бизнесу. Пекин и Ханой обязуются избегать вооруженных столкновений и решать все проблемы миром.

Между США и КНР разгорается борьба за Вьетнам. С приходом нового хозяина Белый дом не оставил планов «возвращения в Индокитай», и Ханою отводится роль союзника в противостоянии с Китаем. Речь идет о появлении нового «треугольника» на этом стратегически важном направлении мировой политики. Оказавшись между двумя полюсами, как меж двух огней, Вьетнам пока держит равновесие и охотно извлекает выгоду, имея стабильный доход от того и другого. Вот мудрость жизни…

Напрасно думать, что Ханой испугало предложение Трампа стать арбитром в споре с китайцами в ЮКМ. Все наоборот. Именно на Вашингтон он делал ставку все последние годы, полагаясь на его мощь не только как посредника, но и как носителя военной угрозы. В августе текущего года министр обороны СРВ Нго Суан Лить был в США и обсуждал это вопросы с главой Пентагона Джеймсом Мэттисом. 

Они условились, что сотрудничество в области обороны будет нарастать. В 2018 г. предусмотрен заход авианосца USS Ronald Reagan в Камрань, где до 2002 г. располагалась база Тихоокеанского флота ВМС РФ. На данный момент он и авианосцы Nimitz, USS Theodore Roosevelt и еще десять кораблей ВМС США бороздят тихоокеанские воды где-то у берегов Кореи, участвуя в осенних маневрах

Борис Виноградов, 

"Многополярный мир".

27 ноября 2017.